В октябре 2011 г. в Ташкенте в Министерстве по делам культуры и спорта Республики Узбекистан состоялась встреча главного редактора журнала «5АМАТ» Юлии Сырцовой со Станиславом Фесько — главным художником Екатеринбургского театра оперы и балета, заслуженным художником России, лауреатом премии «Золотая Маска» и (убернаторской премии, неоднократным участником выставок в России, Германии, Франции, США. Станислав Иосифович родился в лесной деревушке Вирков Бобруйской области, в Беларуси. Во время знаменитого освоения целины его родители переехали в южный Казахстан, в город Чимкент. Учился в Ташкенте — окончил Республиканское художественное училище, там же — в Ташкенте начал работать в Театре оперы и балета им. Алишера Навои. За 24 года работы прошел сложный путь от монтировщика декораций до художника-постановщика. «Работа и учеба одновременно — чрезвычайно полезный опыт, — вспоминает Станислав Фесько. — Без него мне бы никогда не добиться той четкости, с которой теперь я осуществляю на сцене все то, что придумываю как театральный художник. Кроме того, бесценен тот опыт, который я приобрел, общаясь с такими мастерами театрального искусства, как Г. Брим, Т. Маслюкова, Ш. Шарахимов, В. Акудин и другие. В 1995 г. Станислава Иосифовича пригласили работать в Екатеринбург. И вот после многолетнего отсутствия он снова в городе, который стал давно любимым и родным.
— Станислав Иосифович, Вы давно не были в Ташкенте. Скажите, как Вам изменившийся за эти годы город? Нет ли ностальгии, как у многих, по бывшему Ташкенту? — Ташкент, конечно, очень изменился и это замечательно, так как это столичный город, большой мегаполис, а за окном XXI век. Современный, красивый, деловой — он неповторим. Ностальгия же есть больше по молодым годам, проведенным здесь, по друзьям и товарищам, с которыми я с большим удовольствием встретился. Ведь эмоциональная сторона — важная сторона нашей жизни. Конечно, я бы хотел пройтись по старым улочкам Ташкента. Но что делать Время берет свое. — Вы — состоявшийся художник. Всю свою жизнь Вы посвятили театру, с Вашим участием вышло более 20 постановок в различных городах России, большинство которых осуществлено в Екатеринбурге. Это «Ромео и Джульетта» С. Прокофьева, «Бал-маскарад», «Риголетто» и «Травиата» Дж. Верди, «Дон-Кихот» Л. Минкуса, «Любовный напиток» Г. Доницетти, «Царская невеста» Н. Римско- го-Корсакова, «Князь Игорь» А. Бородина, «Евгений Онегин» и «Мазепа» П. Чайковского, «Волшебная лампа Аладдина» А. Спадавеккиа, «Мадам Баттерфляй» Дж. Пуччини, «Морозко» М. Красева и др. Ваш творческий путь не ограничен эскизами к театральным постановкам. Десятки картин, написанных Вами, находятся в частных коллекциях в России и других странах мира. Все ли удалось Вам осуществить из задуманного?
— Все идеально не бывает. Есть очень много задумок, которые еще предстоит осуществить, много идей, проектов, творческих замыслов. Кроме театральных постановок, я с большим удовольствием участвую во всевозможных международных, в том числе российских выставках, которые как бы раздвигают границы того мира, в котором я живу постоянно. Это мир театра. Главное для художника — возможность творить. У меня в кабинете-студии театра всегда можно увидеть или только начатый, или почти завершенный холст. И по «долгу службы», и по собственному желанию я много путешествую. Разумеется, эти поездки не проходят даром. Появляются новые впечатления, мысли, образы, которыми хочется поделиться со зрителями. Таким образом, появляются новые холсты. — Как Вы относитесь к различным стилям в оформлении театральных постановок, в частности, к минималистическому подходу в оформлении сцены? Мы видели много эскизов декораций и фрагментов спектаклей, в том числе в оформлении художников Германии, где используется совершенно пустая сцена с привлечением каких-то минима- листических акцентов. — Я могу сказать, что музыкальный театр — это зрелище, это голоса, где музыка диктует и решает все. Есть произведения, которые в силу своей лирической и романтической наполненности я не могу представить в минималистическом оформлении. Это произведения П. Чайковского, А. Бородина и т.д. Музыку надо «видеть» и слышать. Тогда получится образ. Первое впечатление зрителей, когда открывается занавес, — это впечатление от работы художника. Я всегда с замиранием сердца жду первой реакции зрителей. Если раздаются аплодисменты, значит — удача, работа удалась. Музыка диктует стиль и приемы оформления спектакля. Расскажу о том, как созрела идея художественного оформления оперы П. Чайковского «Мазепа». Перед тем, как приступить к работе над постановкой, я много дней слушал музыку к этой опере. Решение пришло не сразу. Сюжет не простой, достаточно драматичный, замечательная музыка. И вот однажды ночью мне как-то сами собой пришли на ум строки стихотворения Н. Тихонова: «Гвозди бы делать из этих людей, крепче б не было в мире гвоздей». И решение пришло. Все художественное решение спектакля было построено на использовании разнокалиберных и разноформатных гвоздей, которые как бы выступали символами человеческой стойкости: отдельные были согнуты, некоторые выступали как олицетворение человеческой выносливости, прямоты и несгибаемости, принципиальности. Кроме того, в оформлении была использована олицетворяющая власть гигантская булава, которая раскачивалась на протяжении спектакля и могла разнести все преграды на своем пути Это немного из, так сказать, творческой лаборатории художника театра. — Станислав Иосифович, нет ли у Вас идей по поводу совместной работы с театром, в котором у Вас прошли молодые годы, те. с Государственным академическим театром оперы и балета им. А Навои в Ташкенте? Нам кажется, мог бы быть очень интересный совместный проект. — Я, честно Вам скажу, не думал об этом, но идея очень интересная. И, если когда-нибудь представится такая возможность, с удовольствием приму участие в таком проекте. Предваряя свой вернисаж в Екатеринбурге, С. Фесько написал: — Я всю жизнь работаю в музыкальном театре, и основа моей работы — только музыка. Работу в театре и работой не считаю, в театре надо жить Поэтому совсем не случайно, что его эскизы не просто зрелищно привлекательны, они буквально наполнены музыкой. Драматизм и трагедия в одном спектакле чередуются с нежностью и лиризмом, полным романтики и светлой, легкой грусти в другом. И все это — Театр!
Шамухамедова Динара